Чем живет человек? Что вспоминает в минуты грусти или вдали от дома? Знакомые улицы города или села, семью, любовь близких, друзей, привычный уклад, любимые книги, фильмы, дорогие душе традиции, праздники.
До войны жизнь одаривала массой приятных, веселых и торжественных событий: свиданиями, свадьбами, рождением детей, успехами в учебе и на службе и многим другим, что наполняло смыслом мирную жизнь. В годы войны все довоенное стало особенно дорого и на фронте и в тылу. Память бережно сберегала общее веселье на демонстрациях, песни, танцы, обильное застолье в дни семейных и общенародных праздников.
Конечно же не случайно в дневниках военного времени люди со щемящей грустью вспоминают малейшие детали праздничных дней, оставшихся в прошлом.
Подготовка к Новому 1942-му году пришлась в блокированном Ленинграде на самое драматичное для горожан время. Жизнь в городе замерла. Продукты по тонкому ладожскому льду поступали в мизерных количествах. Карточки не отоваривались. В самую лютую из ленинградских зим в домах не было света, воды, тепла. Дистрофия начала истреблять население.
Иосиф Серебряный — художник. «Не могу забыть встречу Нового 1942 года в одной из комнат Союза и наш „богато“ сервированный стол, покрытый белоснежной скатертью. Чего только тут не было, блюда на любой вкус – колбасы, рыба, икра… И все это… — где красками, где бутафория, но сделано было искусно. А в натуре лишь сэкономленный „эрзац“ — хлеб, котлеты из конины и немного пива».
Боря Капранов (16 лет).
Осенью 1941 г. Эвакуирован с родителями и братьями из Колпино в Ленинград. Жили в общежитии на ул. Салтыкова-Щедрина. Умер в феврале 1942 года.
«31 декабря 1941 г. Сейчас дров нет, в комнате мороз, кипятку согреть негде, хоть помирай. Неудивительно, что на улице падают люди от истощения. В Ленинграде в день помирают, говорят, от 6 до 9 тысяч человек. Сегодня последний день нового года, и новый встречать нечем. Только и слышно, что скорей бы увезли из Ленинграда, хоть бы раз поесть вдоволь хлеба и картошки или чего-нибудь . Вырваться бы из Ленинграда и уж больше бы сюда не поехали».
1/1 – 42 г. Сегодня наступил новый год. Что он нам несет – тайна покрытая мраком. Впервые мы так встречали новый год – даже не было крошки черного хлеба и вместо того чтобы веселиться вокруг елки — мы спали, так как нечего было есть. Когда вчера вечером я сказал, что уходит старый год, то мне ответили: «К черту с этим годом, провалиться бы ему сквозь землю“! И действительно, я того же мнения, и 41 год никогда не забуду. А новый год принес еще меньше радости. Хлеба не добавили, продуктов в магазинах нет, сахару, конфет и жиров еще за третью декаду не давали. Опять я едва таскаю ноги, дыхание спирает и жизнь уже не мила. Не видать бы мне тебя Ленинград никогда. На улице все так же падают люди от голода. У нас в доме померло несколько человек, и сегодня из нашей комнаты просили мужчин помочь вынести покойника. В столовой ничего, кроме жидкого плохого супа из дуранды, нет. А этот суп хуже воды, но голод не тетка, и мы тратим талоны на такую бурду. В комнате только и слышно, что об еде. Люди все жалуются и плачут. Что-то с нами будет? Выживу ли я в этом аду»?
Владимир Кулябко — начальник команды МПВО Холодильного института. «31/XII-41г. 11 ч. веч. Итак, кончается 1941 г., год войны, ужасов и страданий многих миллионов русских людей, находящихся сейчас под властью проклятых немцев; страданий людей, потерявших на войне своих близких и дорогих людей; страданий беженцев, для многих из коих это беженство вылилось в тяжелые переживания и бедствия. Наконец, ужасы бомбежек, обстрелов, долгой неизвестности и ожидания плена немецкого, наконец, последняя грань – голод нас Ленинградцев; многие тысячи смертей от бомб и снарядов и, наконец, думаю, что многие тысячи смертей от голода, который сейчас властвует над всеми остальными переживаниями и ужасами. Плюс к этому: света нет, отопления во многих и многих домах нет, в том числе выключен вот уже два дня и наш дом, трамваев нет, и вода дается с перебоями. Вот в таких условиях мы, Ленинградцы заканчиваем этот 1941 г И будь он проклят от ныне и до века, будь прокляты немцы и их фашизм, приведший нас к такой жизни. Верю, что 1942 г. хотя тоже будет не из легких из-за войны, но он явится новой зарей возрождения России, он в тоже время должен быть и будет могилой фашизму и могилой всем немецким варварам от высших, начиная с их проклятого фюрера, до последнего бандита – коричневорубашечника, сидящего сейчас на нашей земле на холоде, в голоде и во вшах. Пусть этот год всем им принесет лишения и смерть. Да будет так».
Нина Худякова – сотрудница исторического архива «31 декабря встречали Новый год 1942-й. На столе стояла небольшая елочка, горели свечи. Каждому было положено по коржику и конфете. Затаив дыхание, слушали радио. Выступал Михаил Иванович Калинин. Его проникновенная речь, полная оптимизма, вливала в нас новые силы, укрепляла уверенность в победе. Лица присутствующих при тусклом отблеске свечей казались еще более худыми, изможденными. Начальник объекта поздравила всех с Новым годом и пожелала стойко преодолевать все трудности, выпавшие на нашу долю, мужественно защищать наш объект и весь Ленинград – город Великого Октября. Она говорила о героической битве за Москву, Ленинград и другие города, о сплоченности и коллективизме ленинградцев, о нашей команде, ее успехах, задачах, надеждах. „За нашу победу!“ – закончила она здравицей. Мы единодушно приветствовали эти слова. В ту предновогоднюю ночь мы думали и о наших близких и родных, о тех, кто был на фронте и в городе. Всем сердцем мы были с ними. Вспоминали, как встречали Новый год в мирное время, сколько было веселья и радости. Все это вернется, обязательно вернется.
Мне подарили маленькую записную книжечку, на первой странице, которой написано: „Тов. Худякова! Помните Новый 1942 год, встреченный унитарной командой Архивного отдела УНКВД ЛО в осажденном немцами Ленинграде“. Я храню ее как талисман».
Алексей Евдокимов — Мастер завода «Краснознаменец“. “24 декабря 1941 года … За сегодняшний день из нашего цеха умерли восемь человек. Живу в цеху. До 1-го домой придти пожалуй не удастся. Как хочется жить. Только бы не заболеть и не упасть. От Грани так ничего и нет. Послал им после того письма еще уже три, а ответа все нет. 1 января 1942 года Новый год. Только сегодня утром впервые после 24 декабря пришел домой. Новый год встречал в цеху и ночевать сегодня дома снова не придется. Снова иду в цех. Жить стало легче. Прибавили хлеба. Теперь я уже получаю по 350 гр. Это уже хорошо. Тем, что в столовой обеды резко улучшились. Мы спасены – смерть была близка. Сегодня на моих глазах умер в цеху один рабочий».
ВЛАДИМИР ФОКИН – мастер завода (Дети с тещей оказались на оккупированной территории под Псковом).
«1 /I – 1942 года. Новый год справили хорошо. Полина напекла по одной лепешке из картофельной кожуры, где она достала эту кожуру я не знаю. Я принес две плитки столярного клею, из которого сварили студень, ну и по тарелке „бульона“. Вечером ходили в театр смотрели постановку „Машенька“. Но смотреть было неприятно, в помещении холод такой же, как и на улице, все зрители сидят в инее. T–35 ?».
ВОЛОДЯ НИКОЛАЕВ — школьник. «27-12-41 суббота. Сегодня мама давала кровь – 220 куб.см. Дали единовременный паек: 130гр. конфет, 73 гр. масла, 65гр. селедки, 100гр. муки и 200гр. хлеба. Заплатили еще деньгами 55 рублей. Что только милая мама не придумает, только чтобы прожить эти тяжелые для нас времена! Я очень ей благодаре за все ее материнские заботы которые она для меня проявляет всю мою болезненную жизнь!
Вечером был в „театре“. Слушал пьесу Симонова „Парень из нашего города“. Пьеса хорошая только не пришлось дослушать до конца выключили ток в радио. Даже для радио электричества не хватает. Трамваи давно не ходят. Дочитал книгу Ч.Диккенса „Жизнь и приключения Мартина Чарлздвитта“. 30-12-41 вторник. С фронта поступают все радостные вести. Дочитал книгу Г.Уэллса „Война в воздухе“. Опять был в „театре“. Островский „Не все коту масленица“.
31-12-41 среда. Наступил последний день 1941 года – года Великой Отечественной войны. В 1941 году наша страна терпела поражения, т.к. подлый враг был сильнее нас в несколько раз, но, развернув свои резервы во всю, наша Армия уже с конца ноября перешла в контрнаступление и на некоторых фронтах успешно бьет врага. С новым победным годом!
Сегодня от Красной Армии получили подарок к новому году: наши войска Кр.Армии и Военно-Морского Флота заняли город и крепость Керчь, города Феодосия и Калуга.
В тяжелой обстановке встречаем мы ленинградцы Новый год. В кольце вражеской блокады, под артобстрелами, бомбежке с воздуха, голодом, без электричества, часто без воды и радио. В этом году уже не справляем елки, не приглашаем гостей встречать Новый год.
Сколько ленинградцев погибло в 1941г. От бомбежек, обстрелов и голода! Целый день только и везут наспех сколоченные гробы на кладбище, а поэтому особенно нам ленинградцам охота иметь новый 1942 год счастливым, спокойным и сытным годом!
Мать с утра уехала к отцу. Я прибрал комнаты к новому году. Попросил девочку Симу соседку (она стояла в очереди за крупой) купить заодно и мне гречневой крупы и конфет на одну карточку. С крупой обошлось благополучно получилось верно на 2 карточки 1кг. 200гр. (месячный наш с мамой паек на декабрь), но с конфетами получился конфуз. Заместо 800гр. (месячный паек на одну карточку за декабрь) получил только 450гр. Да еще мясо пропало 300гр. (3 декада на 2 карточки). Я совсем расстроился (было из-за чего расстроится!). В мирное время можно подумать „Подумаешь! 350гр. конфет и 300гр. мяса!“. Но в 350гр. конфет 25 штук, а пять конфет это сто грамм хлеба сменять на рынке, а 100 грамм хлеба это 40 руб.! Так вот как хочешь, так и суди. Конфеты из дуранды на конфеты не похожи какие-то кубики мучнистые рассыпаются, не сладкие, пахнут мылом и тяжелые почти 15гр. штука. К вечеру начался обстрел. Мать и отец приехали вместе. Сварили каши и встретили 1942 год. Ровно в 12 часов немцы выпустили несколько снарядов по городу.
01-01-42 четверг. Целый день отец возился с кишками конскими, которые он перемолол и сварил суп. Я наелся дуранды. Получили за декабрь 0.5 литра фруктово-плодово-ягодного вина. Отец выпил за обедом. Приезжала (пришла пешком) тетя Маня, попила и ушла.
02-01-42 пятница. Целый день у нас с мамой болели желудки после вчерашнего „пира“. Отец уехал рано утром. Мясо, оказывается, не пропало, получили мясных консервов 225 гр.».
И тем ценнее меры, принимаемые руководством города и Военным советом Ленфронта по поддержке ленинградцев. Было принято решение о проведении детских Новогодних праздников, а деятелям науки и искусства Ленинграда выдали разовый дополнительный продуктовый паек.
Из книги А.Бурова «Блокада день за днем».
«31 декабря 1941 г. Один из самых тяжелых дней очень тяжелого декабря. И все-таки наперекор всему в городе ощущается приближение праздника. Почти 50 тысяч ленинградских школьников собираются встретить его у новогодних елок. К празднику готовятся и детские сады. Не смотря на нехватку горючего, автомобилисты привезли из лесу 1000 елок. Положение с продовольствием крайне тяжелое, но город позаботился о праздничных угощениях для детей. Из глубокого тыла для детских садов Ленинграда в Кобону прибыли даже мандарины».
Для учащихся 7-10-х классов елки были устроены в помещениях театра драмы им. Пушкина, Большом драматическом и Малом оперном театрах. Сюрпризом было то, что во всех театрах было электрическое освещение. Играли духовые оркестры. В театре драмы им. Пушкина был дан спектакль «Дворянское гнездо», в Большом драматическом – «Три мушкетера».
«6 января 1942 г. В помещении Малого оперного театра состоялся казавшийся невероятным в условиях блокады праздник. Была елка, был спектакль, поставленный по роману Э.Л. Войнич „Овод“. И был обед! Перед каждым из маленьких участников этого праздника на белую скатерть поставили тарелку супа с лапшой, пшенную кашу, желе. Каждому дали ломтик хлеба. Причем все это без вырезки талонов из продовольственных карточек. После обеда ребятам легче было переносить холод – температура в театре не превышала минус 15 градусов».
Фотографии и детские дневники рассказывают о детских праздниках новогодней елки в детских садах, школах и театрах. Обязательной частью которых был обед и маленький подарочек с печеньем или пряником, а кому-то даже достался мандарин. Одна из школьниц писала о новогодней елке: «6 января 1942 г. Сегодня была елка, и какая великолепная! Правда, я почти не слушала пьесы: все думала об обеде. Обед был замечательный. Дети ели медленно и сосредоточенно, не теряя ни крошки. Они знали цену хлебу, на обед дали суп-лапшу, кашу, хлеб и желе, все были очень довольны. Эта елка надолго останется в памяти».
«29 декабря – понедельник – 1941 г. …В школе сказали, что для учеников района будет елка. Будет обед из 3-х блюд и билет в театр (5 руб. внести)».
7 января – среда – 1942 г. «Сегодня состоялась обещанная елка. В 10 час собрались в школу. Дали нам жидкий мучной суп и билеты. Мне достался на „Свадьбу в Малиновке“ билет 3-й ярус 3-й ряд. Место плохое. …Елка была в театре Драмы. Спектакль ничего. Танцы не жизнерадостны и вообще такое впечатление как-будто все заморожено. После спектакля были танцы и встреча с Королькевичем и Кедровым, но я не был, так как пошел обедать. Обедали в ресторане „Метрополь“. Обед состоял из 3-х блюд. На первое дали суп с морковью и какой-то крупой, но очень жидкий. На второе котлету с ложкой гречневой каши и на 3-е желе фруктовое. Дали 50 гр. хлеба. Хорошо, но мало».
Тоня Журина (15 лет)
“1 января 1942 года нам, учащимся дали пригласительные билеты на елку в Драматический театр им. Горького. Во время спектакля несколько раз объявляли тревогу, спектакль прерывался, мы все спускались в бомбоубежище. После спектакля были накрыты столы. Нам каждому дали по маленькой котлетке с гречневой кашей».
Юра БАЙКОВ, 4 класс, 370 школа.
«31 декабря 1941 г. Сегодня нам сказали, что в 5 часов мы будем встречать Новый год в 4-й школе. Там был большой концерт и елка из сосны… А потом был обед. Дали суп из чечевицы, 2 котлеты с макаронами и какое-то желе, очень вкусное. Все очень вкусно. Хорошо все-таки в школе».
Новогодняя почта, как и в мирное время, пестрела новогодними открытками.
Дети делали свои елочные игрушки и открытки.
К сожалению, новый 1942-й год не принес снятия блокады Ленинграда, и последствия голодной зимы продолжали забирать жизни горожан.
БОРЯ ВЛАДИМИРОВ,16 лет, ремесленник. Умер от дистрофии в 1942 году.
«1942 год Январь. Хлеба так же — рабочим 350, иждивенцам, детям 200 грамм. Все так плохо чувствуем, что еле ходим. Проходит первая декада, продуктов никаких нет, один хлеб. Супу варить не с чего. Пробуем варить столярный клей, и суп и студень. Чай пьем с солью.
Идет вторая декада. В магазинах опять нет ничего. Я только раз приносил суп из столовой дрожжевой с лапшой, какой есть, а иногда и кашу, но каша лучше мучная из ржаной муки и раз была из зерен ржи кислая, дома кладем в суп. Приносил так же биточки, но сейчас не разрешают выносить из завода. Еще приносил капусты кислой от Любы Вьюшининой, тоже клали в суп. Дядюшка приносил с фабрики шкуру, которую палили, скоблили и через мясорубку пропускали и клали в суп. Еще он приносил муку, неважная, но все же тоже клали в суп. Уже второго никогда нет…»
Постепенно массовая эвакуация из Ленинграда и помощь всей страны городу сказалась на улучшении снабжения населения, и совсем иначе встречали ленинградцы Новые 1943, 1944 и 1945 годы.
Под новый 1943 г. Электрический свет зажегся уже в трех тысячах ленинградских домов. Но лимит расходования электроэнергии – строжайший. Семья может пользоваться одной лампочкой в 40 ватт, причем, только с 7 вечера до 12 ночи. Использование, каких бы то ни было, электрических приборов категорически запрещено.
30 ноября 1942 г. Исполком Ленгорсовета принял Решение «О проведении детского праздника Новогодней елки в Ленинграде».
Праздничные утренники и вечера для детей и взрослых, билеты на Новогодние елки.
Дневники горожан пестрят уже другим набором продуктов к Новогоднему столу. И в настроениях уже сначала надежда на скорейшее освобождение от блокады, а затем и уверенность в Победе над фашизмом.
ИЗРАИЛЬ НАЗИМОВ – заведующий Райздравотделом Кировского района.
«2 января 1943 года. Только что окончил свой „обильный“ ужин, состоявший из 250 г хлеба, двух стаканов горячего чая и двух ирисок. Иногда это меню разнообразится кусочком сыра или селедки. В столовой кормят хуже. Чувство насыщения вновь начинает забываться. Встречали новый год. Закуски состояли из селедки, кетовой икры, шпика, соляной капусты и огурцов и капустных пирожков. Выпивкой служило полученное по литру пиво и немного водки. Погуляли до трех часов и легли спать».
ЕВГЕНИЯ МОРОЗОВА – боец МПВО Петроградского района.
«23/1 – 43 г. Вот прошел и Новый год. Новый и старый прошел и такой памятный день, которого ленинградцы никогда не забудут – 18 /1 -43 г., а я ничего не записала в эти дни. Новый год встретила ничего, повеселились до 4-х ч., а 1-го янв. пошла в увольнение после уборки снега. Была елка и неплохая. Дома в Новый год тоже устроила маленькую елочку из сучьев от нашей елки».
«30 декабря 1943 г. Оживленно идет предновогодняя торговля. На елочных базарах и в магазинах уже продано елочных украшений на полтора миллиона рублей. В Ленинград завезено 7 тысяч елок.
31 декабря 1943 г. В конце дня в клубах и домах культуры Ленинграда начались праздничные вечера и концерты. Сотни юношей и девушек собрались в Доме Культуры им. А.М. Горького. Разноцветными огнями зажглась огромная елка. Состоялся большой концерт с участием фронтовой агитбригады и коллектива художественной самодеятельности. Проводился конкурс на лучшее исполнение танцев. В Клубе им. С.Орджоникидзе на славу удался костюмированный бал-маскарад.
1 января 1944 г. До самого вечера в городе было тихо. Новогодние елки для ребят зажглись в спокойной обстановке».
ЛИНА КОРОТКЕВИЧ – школьница «Вчера я украшала елку, елка у нас в этом году (как говорят все) очень красивая. Только 31-го числа я достала лампочки, шнур оказался коротким и пришлось прибавить к нему шнур от чайника. Все-таки елка горела… Мы пошли к соседке, пили пиво, шутили. Выступал Калинин, слушали его речь. Слушаю новогодний концерт…. Я хочу сказать, что и в школе было весело в последний день. Мы писали на уроках новогодние пожелания, очень интересно 5 января 1944 г. Сегодня я была на городской елке. Показывали кино, был концерт».
Изменился тон плакатов и открыток.
Ленинградцы, как и весь советский народ, были тесно связаны с фронтом. Не было семьи, из которой кто-либо не был на фронте или не работал для фронта, для Победы. Шефские связи с воинскими частями, сбор подарков воинам – неотъемлемая часть повседневной жизни блокадников.
«В новогодние дни многие горожане побывали в гостях у фронтовиков. Поздравив воинов с Новым Годом, они вручили им подарки – теплые вещи, музыкальные инструменты, бритвенные приборы, кисеты с табаком. В каждом подарочном пакете – поздравительное письмо».
Совсем по-другому выглядят Новогодние открытки в предчувствии Победы. Новогодние открытки играли особую агитационную роль, это не привычные пожелания счастья в наступающем году, а новогоднее поздравление и привет защитникам Родины.
Фронтовые новогодние фотографии говорят о том, как нужен был праздник и солдатам в перерыве между боями.
Праздничное новогоднее настроение старались создать коллективы медиков санитарных поездов и госпиталей.
Дети бывали в гостях у раненых.
И даже в стане врагов отмечали Рождество. Это видно из фото и памятных брошюр, изданных командованием для замерзающих в российских снегах немцев.
Брошюра немецкого командования, окруженным под Демянском немцам «Военное рождество на юге озера Ильмень 1942 г.» Боевые товарищи! Этот рождественский альбом должен послужить памятью о прожитом вами времени. Слова «Южнее озера Ильмень» давно уже стали нарицательными, известными не только у нас на родине, но и во всем мире. Это не скоротечная победа в каком-либо крупном сражении, как обычно бывает. Слова эти свидетельствует о непрерывных, упорных боях с превосходящим по численности противником в лесах и болотах, на холоде и в жару, в грязи и при непогоде. Благодаря этому в текущем году проявились лучшие качества товарищеской взаимовыручки немецкого солдата. Этим альбомом я хотел бы выразить благодарность каждому из вас за содеянное независимо от того, где и какая судьба была вам уготована. Я хочу высказать вам наилучшие пожелания по случаю Рождества и в наступающем году с тем, чтобы слова «Южнее озера Ильмень“ вновь свидетельствовали о немецком героизме во славу фюрера и отечества. Командир корпуса».