Маршал Григорий Кулик – один из самых неоднозначных участников Битвы за Ленинград 1941-1944 годов. Во главе 54-й отдельной советской армии он защищал от фашистов Южное Приладожье, а затем участвовал в Первой Синявинской операции. После войны Кулика расстреляли «за участие в заговорщицкой деятельности», а его имя прочно связано в сознании потомков с началом блокады. Историк, исследователь и аспирант Санкт-Петербургского института истории РАН Вячеслав Мосунов развеял этот миф. В студии Города+ он рассказал, какую роль маршал сыграл в обороне города, и почему первые попытки прорыва блокады провалились на самом деле.
«До войны Григорий Иванович Кулик сделал блестящую карьеру, благодаря близости к Ворошилову и Сталину. Однако у маршала Жукова кредит доверия на тот момент был все же больше, что во многом повлияло на развитие событий. Кулик возглавлял Главное артиллерийское управление Красной Армии и сразу после начала войны попал в окружение на Западном фронте. Ему удалось выбраться, но стало понятно, что артиллерия попала в его руки с массой недоработок. С одной стороны, перед войной это была точка роста, но, с другой стороны, присутствовали большие проблемы с производством пороха и взрывчатки и полный провал производства гильз», – говорит историк.
В июле 1941 года Иосиф Сталин создал три главных командования по основным направлениям военных действий: Северо-запад, Запад и Юго-запад. В конце августа ситуация под Ленинградом накалилась до предела. Чтобы не дать немцам замкнуть кольцо окружения вокруг города, необходимо было отстоять реку Волхов. Тогда маршала Григория Кулика отправили на Северо-западное направление руководить недавно укомплектованной 54-й армией. Это были довольно большие, но слабо подготовленные силы: несколько стрелковых дивизий, одна танковая бригада, отдельный танковый батальон и два корпусных артиллерийских полка.
Москва потребовала от Кулика развернуть свои силы на поселении Кириши. Эту узловую точку на берегу реки Волхов немцы захватили в начале сентября, поэтому Сталин считал, что именно там они попытаются соединиться с финнами. Как только маршал развернул дивизии, буквально за его спиной финны наступили на 7-ю армию, а немцы перерезали последнюю железную дорогу от Московского вокзала на Мгу и Волховстрой.
Снабжение армии Кулика напрямую зависело от работы нескольких узловых станций, а железнодорожная сеть за Волховом была развита крайне плохо и подвергалась обстрелам. Значительную часть боевых и продовольственных запасов армия истратила или потеряла, поэтому о полноценном наступлении уже не могло идти речи. Кроме того, предположение Сталина оказалось ошибочным: немцы решили замкнуть блокадное кольцо не в Киришах, а в Шлиссельбурге. Разворачивать 54-ю армию назад и идти на подмогу Шлиссельбургу было уже поздно.
«Когда 8 сентября немцы захватывают Шлиссельбург, у Кулика все еще действует распоряжение наступать на Кириши. Для этого он вынужден развернуть две группировки. И СССР, и Германия одновременно переходят в наступление. С 9 по 13 сентября решается судьба Ленинграда: может ли быть пробит коридор? Проходит серия беспорядочных боев. Немцам не удается прикрыть участок севернее Путиловского тракта, их выбивают из Рабочего поселка № 5, но они получают помощь. Дойти до Невы у наших солдат не получается, форсировать реку Ленинградский фронт уже не может», – рассказывает Вячеслав Мосунов.
Тем временем 286-я стрелковая дивизия Кулика достигла Мги. Немцы обошли ее фланг танковыми частями и нанесли серьезный урон 13 сентября. Советские солдаты третьей волны набора были подготовлены недостаточно, для них это сражение стало боевым крещением, их отбросили назад. Кулик сразу же прибыл в штаб армии и организовал контрнаступление в районе Хандрово. Южное Приладожье – это чрезвычайно невыгодный для ведения боевых действий район. Тайга здесь сочетается с неблагоприятными ландшафтными особенностями. Тем не менее, именно в этом месте пришлось сражаться советским и фашистским танковым подразделениям. Григорий Кулик смел с лица земли 12-ю немецкую танковую дивизию.
«Возможно, это был самый успешный танковый бой на Северо-западе. В целом ситуация в тот момент была критическая. Если бы немцев вовремя усилили, они бы окружили и уничтожили ударную группировку Кулика еще тогда и смогли бы сжать кольцо вокруг Ленинграда. Это был бы смертный приговор для города», – считает исследователь.
Развитие событий после 13 сентября полностью зависело от скорости действий обеих сторон. Руководство фронта не вовремя расформировало дополнительную опергруппу Антонюка. Теперь за Мгу и Синявино отвечал только штаб 54-й армии. В этот момент между маршалом Куликом и маршалом Жуковым произошел конфликт. Георгий Жуков, которому Сталин доверял больше, донес в Москву, что контрнаступление идет успешно, но Кулик медлит.
Тогда 54-й армии выделили небольшое подкрепление: Третью и Четвертую гвардейские стрелковые дивизии и 16-ю танковую бригаду, но с условием, что с ними Кулик возьмет Мгу. Это были опытные дивизии, но они подошли к району боевых действий только к 23 – 24 сентября. Поэтому немцы опередили Кулика. В 20-х числах сентября они укрепили 39-й моторизованный корпус 8-й танковой дивизией, и все жесткие директивы Москвы стали невыполнимы. Вместо атаки 54-й армии пришлось самой отбиваться от вражеского наступления.
«И все же Кулику пришлось попытаться наступить во второй раз. Во-первых, необходимо было отбить немецкие атаки, а во-вторых, он ощущал сильное давление сверху. Но перед началом наступления руководство окончательно от него отворачивается и снимает его с должности. На его место назначают начальника штаба Ленинградского фронта Хозина. В итоге получается, что Кулик выбивает немцев из Гайтолово, но плоды успеха получает уже не он», – объясняет Вячеслав Мосунов.
24 сентября 1941 года Георгий Кулик сделал решающий и последний на своем посту удар и освободил Гайтолово от немецких сил. Этот выпад заставил фашистскую группу армий «Север» прекратить наступление на Петергоф и отложить попытки сжать кольцо блокады. Если бы немцы получили возможность продолжить наступление, им бы осталось только взять Пулковские высоты. Тогда судьба Ленинграда была бы решена раз и навсегда.
Неудача Первой Синявинской операции отразила, как в зеркале, все проблемы кампании 1941 года. Это было и позднее принятие решений, и плохая слаженность действий, и разрыв прямой связи с Москвой, и личные конфликты руководства. По мнению историка, развернуть войска нужно было как минимум на неделю раньше. К тому же, следовало полностью вывести Выборгскую группировку, снять все части с островов Ладожского озера, эвакуировать Таллин и собрать все силы в единый кулак под Ленинградом. Но делать все это должен был явно не Кулик. Несмотря на то, что он не смог довести до конца Первую Синявинскую операцию и освободить город, он сделал все, что было в его силах, чтобы остановить Гитлера.
«Дальше Кулика ждал крайне неудачный период в Крыму. Его карьеру постиг крах, а в конце 40-х годов Сталин запустил войну репрессий: Кулик, Гордов и другие военные руководители были расстреляны. Несмотря на все послевоенные инсинуации, Григория Кулика можно считать спасителем города. Его негативный образ сложился во многом из-за воспоминаний Георгия Жукова. Для советского времени было характерно формирование канонов отношения к тем или иным явлениям и личностям, а Жуков обладал большим авторитетом. Кулик должен быть увековечен вместе со своими бойцами и в музеях, и в научных трудах, и памятниками на месте сражений», – подвел итог беседе историк, исследователь и аспирант Санкт-Петербургского института истории РАН Вячеслав Мосунов.