На Ладожском озере полностью прекратилась навигация. Прекратилась и доставка в Ленинград продуктов водным путем. На Ладогу вышли несколько разведывательных групп, перед которыми стояла задача: найти лучшую трассу для будущей автомобильной дороги.
Тоже в разведку, но еще более опасную, отправились в этот день 20 студентов Института физкультуры имени Лесгафта. По еще не замерзшему Финскому заливу они прибыли в Ораниенбаум, откуда им предстояло пробраться в тыл врага. Осуществить эту рискованную операцию студентам помогли рыбаки П. З. Кузнецов, А. П. Купцов и В. О. Романов. На лодках они доставили лесгафтовцев в район мыса Дубового и высадили на занятое врагом побережье. От рыбаков эта операция потребовала не только риска, но и немалого труда за ночь они прошли на веслах более 40 километров.
80 фугасных бомб, сброшенных в этот день на Ленинград, натворили много бед. Одна из них причинила потери, поистине невосполнимые. Она разорвалась в 19 часов 29 минут в Ботаническом саду и разрушила оранжереи с уникальными растениями. Мороз почти мгновенно убил многие из них. Был составлен акт, в котором о погибших растениях говорилось следующее: "Ценность их в деньгах не может быть выражена, и сами они не могут быть возобновлены. С гибелью их наука понесла невозвратимую потерю. Это стрелиции, клавия, саговники, ропала, аканторица, валлихия, хамедорея".
Стараясь уберечь от гибели то, что еще можно было спасти, работники Ботанического института и их семьи переносили растения в уцелевшие оранжереи, подвалы, квартиры. Руководил всей этой работой ученый-садовод Николай Иванович Курнаков. Он и его жена разместили в своей квартире и спасли ценнейшую коллекцию кактусов, состоявшую из двух с половиной тысяч экземпляров.
В хронике событий 29 октября упоминалось имя разведчика Николая Кузьмина, в четвертый раз ушедшего за линию фронта. Сегодня в районе станции Погостье он должен был выйти в расположение наших войск. Однако Кузьмин не появился. Не один день ждали его здесь боевые товарищи, но не дождались. Долгое время судьба разведчика оставалась неизвестной. Только после войны старый чекист Д. Д. Таевере, 29 октября 1941 года провожавший Николая на боевое задание, установил, что, по существу уже выполнив это задание, Кузьмин и два его товарища были схвачены гитлеровцами и расстреляны неподалеку от станции Погостье.
Героические попытки пробить со стороны Невского пятачка брешь в обороне противника и выйти на соединение с частями Волховского фронта успеха не имели. Самоотверженно сражавшиеся Коммунистические ударные полки нанесли врагу немалый урон, сковали его значительные силы, не дав возможности перебросить их на другие участки фронта. Но и сами ударные полки понесли большие потери. Так, на 15 ноября в 1- м ударном полку значилось: 7 человек в первом батальоне, 12 во втором, 15 в третьем
Сколько же бед обрушилось на Ленинград! Но главная как бы притаилась, выжидая своего часа. Враг находится у самых стен города и в любой момент может начать штурм.
Учитывая это, Военный совет фронта принял сегодня постановление "Об организации внутренней обороны Ленинграда". Перед специально созданным управлением поставлена очень и очень важная, но столь же нелегкая задача создать внутреннее кольцо обороны Ленинграда. В состав ВОГ, как сокращенно именовалась внутренняя оборона города, переданы стрелковая бригада железнодорожных войск, войска НКВД, в том числе пограничная бригада, конвойный и железнодорожный полки, батальоны по охране промышленных объектов, местные стрелковые части, военизированная пожарная охрана, рабочие отряды, военнообязанные, проходящие всевобуч. И сверх этого на усиление внутренней обороны города передавалось 6 полков противотанковой обороны и 3 полка резерва Главного командования.
Совершенствуя внутреннюю оборону Ленинграда, войска и население построили в городских зданиях более 8100 пулеметных и артиллерийских огневых точек, отрыли 1500 окопов, оборудовали до 200 командных и наблюдательных пунктов, соорудили 17 километров баррикад, 25 километров противотанковых рвов и 52 километра ходов сообщения.