Хроника событий за 11.09.1941

 

Утром, обойдя Дудергоф*, противник возобновил наступление на Красное Село. Первые вражеские атаки на подступах к нему были отбиты 3- й гвардейской дивизией народного ополчения и 1- й бригадой морской пехоты. К исходу дня пал Дудергоф

Оказавшись лицом к лицу с гитлеровцами, расчет тяжелого 130- миллиметрового морского орудия, которым командовал лейтенант Александр Антонов, не оставил своей огневой позиции. Артиллеристы бились до последнего, погибли, но не сдались.

Так же поступил расчет такого же орудия, которым командовал лейтенант Алексей Смаглий.

Это были орудия, снятые с крейсера "Аврора". И огневые расчеты были авроровскими. Когда положение под Ленинградом стало тяжелым, пушки знаменитого крейсера были отправлены на сухопутный фронт. Девять из них стояли между Дудергофом и Пулковскими высотами. Авроровцы сражались мужественно, многие из них погибли. Не стало и орудий.

Читатель может спросить: какие же орудия стоят теперь на "Авроре"? Дело в том, что в свое время, когда корабль революции стал учебным, решено было заменить его устаревшие пушки. Благодаря этому проходившие здесь практику курсанты военно-морских училищ получили возможность обучаться на орудиях новой по тому времени конструкции. А старые шестидюймовки были переданы на склад. Когда же после войны крейсер восстанавливался в том виде, в каком он был в 1917 году, старые пушки снова заняли свое место на "Авроре".

Но возвратимся к 11 сентября 1941 года. В том же районе, где совершили свой подвиг авроровцы, точнее над ним, тяжелый бой вели пять летчиков 191-го истребительного авиаполка Егор Новиков, Иван Грачев, Николай Кузнецов, Владимир Плавский и Василий Добровольский. Они атаковали 20 фашистских пикирующих бомбардировщиков Ю-87. Вскоре, однако, подошло еще столько же. Несмотря на такое неравенство сил, наши летчики, дерзко врезаясь в строй бомбардировщиков, 7 из них сбили. Когда один из "юнкерсов" попытался ускользнуть, чтобы сбросить бомбы на наши войска, сражавшиеся в районе Красного Села, командир группы младший лейтенант Новиков, уже не имея боеприпасов, догнал его и ударил крылом по фонарю кабины. Вражеский самолет врезался в землю. Новиков благополучно привел свой истребитель на аэродром.

11 сентября сигнал воздушной тревоги звучал в городе одиннадцать раз. Налетам подверглись Октябрьский, Ленинский, Свердловский, Московский, Дзержинский, Кировский и Фрунзенский районы. Разрушено 16 зданий, в восьми местах поврежден водопровод, возникло 40 пожаров; самый большой из них вспыхнул в Торговом порту. Горело 14 складов, 10 деревянных жилых домов, здание Института водного транспорта и много других строений.

Только к 5 часам утра городским пожарным командам и четырем ротам комсомольского противопожарного полка удалось победить огонь

В целях усиления ударов по врагу Военный совет фронта 11 сентября принял постановление "Об увеличении производства артиллерийских снарядов и мин в ленинградской промышленности". К выпуску боеприпасов привлечено 56 предприятий. В этот же день решением Ленгорисполкома введен строжайший лимит на потребление электроэнергии для производственных и бытовых нужд.

Накануне в Ленинград прибыл генерал армии Г. К. Жуков. Приказ о его назначении командующим Ленинградским фронтом последовал позже. Но фактически генерал Жуков на основании личной записки Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина вступил в командование фронтом на исходе 10 сентября. Всю ночь с 10 на 11 сентября он, К. Е. Ворошилов и А. А. Жданов вместе с начальниками родов войск Ленинградского фронта обсуждали, какие следует принять дополнительные меры для укрепления обороны Ленинграда.

Сегодня Москва и вся страна снова слушали голос Ленинграда. Передача началась стихами Ольги Берггольц:

Мы говорим из Ленинграда

Здесь утро, солнце и Нева

Полна сентябрьскою прохладой,

В садах колышется листва.

И золотые шпили блещут

В прозрачной, грозной тишине.

И чайки розовые плещут

Крылом точеным по волне.

Все так же царственно спокоен,

Овеян часом тишины

Наш город труженик и воин

Встречает новый день войны.

Он только строже сдвинул брови

За эту ночь. Его чело

Еще упрямей и суровей,

Но горделиво и светло.

Нет, полуночные тревоги

Его не сломят, не смутят,

Он все такой же смелый, строгий,

Орденоносный Ленинград.

Он знает, день грядущий труден,

День обороны и труда.

Он грудью встретит все, что будет,

Необоримый, как всегда.

* Ныне поселок Можайский.