С трех сторон - немцы, с четвертой – Нева

Невский пятачок — плацдарм на левом (восточном) берегу Невы напротив Невской Дубровки, который занимали советские войска с 1941 по 1943 год. За этот небольшой участок суши шли ожесточенные бои, он сыграл огромную роль в удержании линии фронта и прорыве блокады Ленинграда.
В январе 1942 года сюда прибыл воевать ленинградец Григорий Богорад. Всего месяц назад его уволили с асфальтобетонного завода, где он работал шофером, потому что не хватало бензина для машин. 
Как и все ленинградцы в то "смертное" время, Григорий Богорад голодал, мерз. Он жил четвертом этаже, и был настолько истощен, что с трудом поднимался по лестнице до своей квартиры. 
В январе Григорию исполнилось восемнадцать и по призыву его направили в запасной полк на станцию Всеволожская. В маршевую роту отобрали самых истощенных или, как их называли, «доходяг». Ходили слухи, вспоминает Григорий Ильич, что их отправят за Ладожское озеро, чтобы подлечиться и поправиться. Но вместо Большой земли они пешком прошли больше 25 километров в поселок Невская Дубровка, который находился на правом берегу Невы. 
Здесь в течении недели солдаты целыми днями учились «на жестоком морозе бросать гранаты, колоть штыком и стрелять из автомата», а потом ночью по льду их отправили на левый берег Невы. 
«Это был участок земли, длиной приблизительно 1,5 км и глубиной не более 500-700 м. С трех сторон были немцы, с четвертой – Нева». 

Летом 1942 года из госпиталя Григорий Богорад был направлен в отдельный Кировский артиллерийский дивизион, с которым воевал под Пушкиным, под Пулковом и Лигово-Урицком. Зимой 1943 года его подразделение, взвод связи отдельного Кировского артдивизиона 162-ой стрелковой бригады, размещалось в Шереметьевском парке недалеко от Лигово. Напротив парка шла трамвайная линия в Стрельну. Рядом стоял разбитый трамвайный вагон. 
Фашисты вели яростные артобстрелы из тяжелых орудий по нашему дивизиону и другим частям, которые располагались рядом. Они били из нескольких направлений, в частности, со стороны Красного Села, Сосновой Поляны, Стрельны. Наши солдаты постоянно попадали под обстрел, потери были очень большие.
В последних числах апреля 1943 года их подразделение вывели из Лигово на переформирование.     Весной 1943 года была сформирована 98-я стрелковая дивизия, в которую вошел 153-й артиллерийский полк. Ночью 2 мая Григорий Ильич Богорад в составе дивизии переправился на самоходных баржах со  станции Лисий Нос на противоположный берег Финского залива, в Ораниенбаум. 

К исходу дня части 2-й ударной армии продвинулись на 2-6 км, овладели Перелесьем, Порожками, Гостилицами, форсировали реку Черная. Некоторые опорные пункты несколько раз в течение суток переходили из рук в руки, ожесточенные бои переходили в рукопашные. 
Григорий Ильич Богорад наступал вместе с 3-им пехотным батальоном, где был связистом-телефонистом, и держал связь между командирами батальона и артдивизиона. Через несколько часов овладели Гостилицами. Для немцев наступление оказалось неожиданным, и  благодаря сильной артподготовке в первый день наступления жертв было не так много. 
На следующее утро наступление продолжилось. 98 дивизия освободила еще несколько деревень, и в том числе Дятлицы, где взвод связи стоял два дня: отдыхали, принимали пополнение, готовились к завершающим атакам. 19 января Григория Богорада и Сашу Поварова послали на задание - отнести батареи питания для полковой радиостанции, которая находилась приблизительно в четырех километрах от деревни Дятлицы. Они не дошли до места назначения, так как Григория подстрелил из автомата немецкий снайпер. «Удар был настолько сильный, что я упал, как подкошенный. У меня оказалось проникающее ранение в брюшную полость. Пули прошили насквозь, а одна застряла в кости. Был перелом нескольких тазовых костей и повреждение правого бедренного нерва». 
Его спас Саша Поваров, который отнес батареи и вернулся с санками-волокушами, на которых доставил раненного в расположение штаба полка. 
Григорий Ильич не смог после войны разыскать своего фронтового друга, всегда сожалел об этом.
Праздничный салют 27 января 1944 года он видел и слышал в больничной палате Военно-медицинской академии: «Госпитальная палата озарялась вспышками салюта и грохотом орудий. Для всех нас это была радость со слезами на глазах». 
В госпитале Григорий Ильич пролежал пять месяцев. Рана на ноге зажила, но нога не действовала. Лечение предстояло длительное и наряду с другими тяжелоранеными его санитарным поездом отправили в тыл. После комиссии ему дали инвалидность и отправили в родной город-Ленинград.
Защитив диплом, Григорий Ильич уехал врачевать в Мурманскую область, в город металлургов Мончегорск, куда получил распределение. Он был тогда уверен, что отработает положенные по закону три года и вернется в родной Ленинград, в котором родился, учился, который защищал в годы Великой Отечественной. Но остался в заполярном городке на долгие годы. Здесь он женился, стал замечательным отцом сына и дочери. Им было с кого брать пример. В 1996 году градообразующее предприятие Мончегорска – комбинат «Североникель» построил для своих работников, вышедших на пенсию, дом в Гостилицах. Квартиру в этом доме выделили и ему. 
Так совпало, что он стал жителем деревни, которую освобождал от врага в январе 1944 в составе дивизии, принявшей участие в полном освобождении Ленинграда от вражеской блокады.