В июле 1941 года Ленинградский зоосад начал эвакуировать своих животных в Казань. В основном, это были копытные и крупные хищники. Первой в списке стояла молодая самка черного носорога, которую привезли в 1940 году из Германии.
Для эвакуации использовали поезд, на котором каждое лето возили передвижную зоовыставку по северо-западу России. Зоосадовских животных сопровождали 13 сотрудников во главе с директором Михаилом Никоновым. Решено было вывезти первую партию, а затем вернуться за следующей. Но сделать это помешала война. Более того, назад в Ленинград из той партии не вернулся никто - ни люди, ни животные. Даже после войны.
- Версий исчезновения животных было три, - рассказывает один из старейших сотрудников Ленинградского зоопарка Дмитрий Васильев. - Первая: все они стали частью Казанского зооботанического сада. Вторая: в 1944 году Михаилу Никонову удалось организовать возвращение зверей домой, но недалеко от Ленинграда поезд разбомбили. Третья: часть животных осталась в Казани и часть погибла под бомбежкой.
Точно известно, что некоторые животные действительно погибли. Так, до Казани не довезли крокодила, он умер по дороге. Позже погибла самка черного носорога, ее череп хранится в Казанской государственной академии ветеринарной медицины имени Баумана.
И это было только началом тех бедствий, которые ожидали зоосад. Его обитатели - люди и животные - в полной мере разделили блокадные страдания с остальными ленинградцами.
Первыми жертвами войны стали крупные хищники - львы, бурые и гималайские медведи. Руководство города боялось, что во время бомбежек они разбегутся по улицам и вызовут беспорядки, поэтому решено было зверей ликвидировать.
Это стало горем для сотрудников, особенно переживали юннаты, которые, придя утром в зоосад, увидели животных в лужах крови. Из хищников жизнь удалось сохранить только тигрятам и бурым медвежатам.
Начались бомбежки и обстрелы, немцы подтянули дальнобойную артиллерию. Зоосад находится в самом центре города, рядом - мосты через Неву, рядом - зенитные батареи.
Бомбежки и пожары принесли зоосаду множество смертей и разрушений. Зданий было много, кирпичных всего три - белый медвежатник, здания для больших кошек и для теплолюбивых копытных.
Остальные постройки, небольшие и деревянные, стояли близко друг к другу, при пожарах огонь быстро перекидывался с одного здания на другое. Так, когда бомба попала в здание входа, загорелся стоящий рядом обезьянник, часть животных сгорела, а часть разбежалась по городу. Но три вида все-таки удалось сохранить: гамадрилы, павиан-сфинкс и макаки-резус.
Одной из первых от бомбежек погибла слониха Бетти. Ее привезли в Петербург в 1911 году и, в отличие от другой слонихи Жолли, Бетти пережила голод 1918 года.
Но не пережила блокаду: Бетти завалило обломками, погиб сотрудник слоновника. Несчастное животное умирало долго, его рев слышала вся Петроградская сторона. Люди гадали, что происходит – сирена или налет. Помочь Бетти было невозможно. Ее похоронили рядом с зоосадом.
После войны бывший юннат зоосада Вадим Гарутт попросил разрешения выкопать останки Бетти, он изучал вымерших слонов. Череп слонихи до сих пор хранится в семье Вадима Гарутта как реликвия.
До войны зоосад занимал четыре гектара, рядом находился Сад при Народном доме с аттракционом «Американские горки». Когда в сентябре 1941 года начались бомбежки Ленинграда, аттракцион загорелся и рухнул на зоосад, неся разрушения и пожары. Но часть бревен осталась целой, и ее растащили на дрова.
Бомбежки вскоре прекратились, но за город взялась артиллерия. Стало еще страшнее: исчезло электричество, замерз водопровод, с продуктами становилось все хуже. В зоосаде сохранились запасы круп, комбикормов, зерна, но их надо было экономить.
Поэтому копытных животных кормили распаренными опилками, для вкуса добавляя в эту массу сено, соломы, отруби. А хищникам варили растительную кашу с ароматами многократно вываренного мясного бульона. Эту массу охотно ели енотовидные собаки, лисы и песцы, а вот тигры и хищные птицы отказывались.
- Тогда из каши начали делать подобие тушек животных, вываливали их в перьях и шерсти и кормили хищников, - говорит Дмитрий Васильев. – А лучшие куски получали обезьяны, они привередливы в еде.
В декабре 1941 года самка гамадрила родила детеныша, самочку. Мать была так слаба, что не могла сама выкормить малыша. Тогда руководство города решило, что гамадрила надо обязательно спасти: сам факт, что в осажденном Ленинграде в зоосаде рождаются детеныши экзотической обезьяны, должен был поднять боевой дух и показать всему миру, что город живет нормальной жизнью всем смертям назло. Новорожденного гамадрила выкармливали молоком из ближайшего роддома. И мать, и детеныш пережили войну.
Особенно трудно приходилось бегемотихе Красавице. Она тоже голодала, мерзла и очень боялась бомбежек. Когда начинался налет, животное забиралось в свой бассейн, ложилось на дно, стонало и тряслось от страха. Как вспоминали сотрудники, рядом ложилась сотрудница зоосада Евдокия Дашкина, чтобы как-то успокоить Красавицу.
Евдокия Ивановна ежедневно привозила на саночках 40 ведер воды и мыла бегемотиху, спасая от заражения крови. Кожа у бегемота толстая, но очень нежная, пористая, и если ее не увлажнять, она кровоточит, трескается и зверь умирает от заражения крови. Поэтому надо было ежедневно мыть Красавицу вручную и втирать в кожу камфарное масло.
Все эти усилия не пропали даром: бегемотиха умерла только в 1951 году. Она успела познакомиться с молодым самцом, которого привезли после войны в 1948 году. Правда, не для Красавицы, она была уже слишком солидного возраста, а для другой молодой самки. С первым самцом молодая бегемотиха не поладила и ей привезли другого - из Израиля.
Эта пара - Алмаз и Брести - дожила до 1973 года, пока старый бегемотник не начал разваливаться окончательно. Об этом сотрудники зоопарка даже сочинили стишок:
Бегемотник еле дышит,
Подпирает крышу кол,
Хорошо, в подвале крысы,
Они снизу держат пол.
Бегемотов отправили в Киев на передержку, но так и не вернулись. Сейчас в Ленинградском зоопарке бегемотов нет. Впрочем, и по России в зоопарках этих животных мало, для содержания нужны хорошие условия, и создавать их непросто.
1 июня 1941 года на территории зоосада открылся театр зверей «Кротон», который объединил дрессировщиков Раевского и Рукавишникову. Они выступали в цирке как борец и балерина, а затем поставили номер с волками. Этих животных непросто дрессировать, они осторожные и нервные, но Раевский и Рукавишникова умудрились научить их прыгать с тумбы на тумбу, садиться и переворачиваться, как больших кошек.
В начале войны волков увезли в Казань вместе с другими животными, и «Кротон» начал выступать в Ленинграде с выездными спектаклями в школах, госпиталях, детских домах. В эту группу входили обезьянка, лисичка, собачки и медвежонок. Потом Раевский ушел на фронт, и начались такие дни, когда выступать с животными стало страшно. Рукавишникова вспоминала, что на собачек и лисичку люди уже смотрели недобро. Выступления пришлось сворачивать.
Весной 1942 года зоосад начал оживать, сотрудники приводили его в порядок, расчищали территорию. В мае здесь начали принимать посетителей.
А летом служители принялись заготавливать на следующую зиму рябину, калину, желуди, каштаны для спасения животных от авитаминоза. В Удельном парке (в те годы он назывался парком Челюскинцев) косили сено, сажали овощи, хотя собирать урожай было непросто, его часто воровали.
Практически все время работал юннатский кружок, закрылся он только зимой 1941-1942 годов, а потом снова начал принимать детей.
В 1943 году в коллекции зоосада было около 100 экземпляров животных, среди них - звездчатая черепаха, единственная рептилия, которая пережила блокаду. С 1944 году зоосад уже не закрывался, посетители приходили сюда круглый год.
После войны зверей становится еще больше: в 1946 году привезли гималайских медведей, волков, рысей, оленей, лосей, павлинов, в 1948 году - несколько видов обезьян, крупных кошек, в 1949 году - зебр. Первый послевоенный слон, которого так ждали, прибыл из Чехословакии в 1950 году.
В 1950 году Сад Народного дома отдали зоосаду. Его территория сразу увеличилась от 4 до 7 гектар, появилась парковая зона - цветы, кусты, деревья. Так появился Ленинградский зоопарк, хотя многие продолжали называть его зоосадом – по привычке.
В 2008 году в память о блокадных днях был создан музей «Зоосад в годы блокады». Он находится в здании «Бурый медвежатник», который построили еще в 1937 году. Коллекцию собирали все - бывшие и нынешние сотрудники, их друзья и знакомые, посетители зоопарка. Теперь здесь можно увидеть, как ухаживали за животными, как их изучали и как жили служители зоосада.
В музее можно увидеть фотографии зоосада военных лет, а также осколки снарядов, найденные во время ремонтных работ на территории зоопарка.
Все блокадные годы зоосадом самоотверженно занимались всего два десятка сотрудников, в основном, женщины. После войны 16 сотрудников наградили медалью «За оборону Ленинграда».
- Они не любили вспоминать то время, - говорит Дмитрий Васильев, который еще застал сотрудников, переживших блокаду. - Рассказывали скупо, сдержанно, без подробностей. Главное, что пережили, что все закончилось. Было трудно, часто страшно, но они делали свою работу».
