С началом Великой Отечественной войны на передний край борьбы с фашизмом выступили и ленинградские художники. С первых дней войны вся деятельность Ленинградского отделения союза художников была теснейшим образом связана с городскими партийными и советскими организациями. Решением Горкома партии многие художники были отозваны из армии. Им было сказано: «Ваше оружие – искусство, карандаш. Никто не имеет права отбросить это оружие, оставить его без бойца. Это оружие должно быть в руках художника, потому что оно тоже действенно разит врага и приносит колоссальную пользу делу». Все задания выполнялись в тот же или, в крайнем случае, на следующий день. Их боевым оружием стали плакаты, газетные карикатуры, художественно оформленные призывы, выставки. Художники-плакатисты оперативно откликнулись на события первых дней войны. Было создано много выразительных плакатов: «Били, бьем и будем бить!» В. Серова, «Смерть фашизму!» В. Власова, Т. Певзнер и Т. Шишмаревой, «Напоролся» В. Лебедева, «Наше дело правое. Победа будет за нами!» В. Серова «Бей крепче, сынок!» И.Серебряного, «Молодежь к оружию!» А. Казанцева и другие. Плакатная графика стала одним из самых массовых видов изобразительного искусства.
Отзываясь на главные и характерные события, плакаты Великой Отечественной призывали к защите Родины, убеждали в справедливости освободительной борьбы.
Эта пропаганда вызывала жгучую ненависть к фашистским захватчикам.
В жанре плакатного искусства в годы Великой Отечественной Войны работали многие художники. В Ленинграде — М. Авилов, М. Гордон, Б. Иогансон, А. Казанцев, Е. Кибрик, В. Лебедев, В. Милошевский, Л. Орехов, В. Орешников, А. Пахомов, В. Пинчук, И. Серебряный. В создании текстового сопровождения плакатов принимали участие известнейшие мастера советской литературы, такие как А. Прокофьев, В.Саянов, Б. Тимофеев и др.
Основная задача, которую ставила ленинградская партийная организация перед художниками, была ясна и проста: всячески крепить душевную бодрость жителей осажденного города и поддерживать их уверенность в нашей конечной победе; непрерывно контратаковать вражескую пропаганду, раздувающую легенду о непобедимости гитлеровцев, вести яростное наступление на трусов, болтунов, паникеров. Многие плакаты затрагивали тему трудовой дисциплины.Одним из наиболее распространённых сюжетов был образ женщины, заменившей ушедшего на фронт мужчину.
Художники прибегали к сопоставлению современных воинов и полководцев прошлого, сцен современного боя и условных аллегорических изображений, символизирующих Родину «Грудью на защиту Ленинграда» А. Кокорекина. «Освободи», «Отомсти!» — взывают с плакатных листов изображения детей и стариков.
Основные события 1943 года – Прорыв блокады, прибытие первого поезда с Большой земли, вручение медалей «За оборону Ленинграда», восстановление города – все это нашло отражение в ярких запоминающихся плакатах:
С начала Великой Отечественной войны до января 1944 г. художниками Ленинграда было создано свыше 50 плакатов, зовущих к боевым и трудовым подвигам.
«БОЕВОЙ КАРАНДАШ»
Среди жителей блокадного Ленинграда и воинов, оборонявших город, особой популярностью пользовались плакаты и боевые листки ленинградского объединения «Боевой карандаш», над которыми художники и поэты работали сообща. Небольшие по размеру, яркие и острые, изначально рассчитанные на то, чтобы их внимательно рассматривали и читали, эти сатирические листки смешили солдат и в то же время вдохновляли на подвиги.
Коллектив художников-плакатистов родился в Ленинграде в 1939 году во время войны с Финляндией. Шел к концу декабрь 1939 года. В один из последних его вечеров в Ленинградском отделении Союза художников было подготовлено для бойцов-фронтовиков веселое поздравление «Новогодняя елка у белофиннского волка». Это был первый номер «Боевого карандаша». На следующий день в литографской мастерской был напечатан тираж плаката. Каждый из этих черных отпечатков раскрашивался вручную.
В канун Нового года, доставленный на фронт лист «Боевого карандаша» с первого же номера стал очень популярен. Окрыленные результатами первого опыта художники с удвоенной энергией принялись за работу. Среди бойцов и командиров выпуски «Боевого карандаша» пользовались большим успехом. Авторы с гордостью увидели на танках и автомашинах, возвращавшихся с фронта и убранных хвоей, свои листы. Это было народное признание, и оно наполняло художников чувством самого глубоко удовлетворения. За время войны с белофиннами вышло около десятка выпусков «Боевого карандаша» тиражом двести экземпляров.
Первый период деятельности «Боевого карандаша» завершился с окончанием войны с Финляндией весной 1940 года.
С самого начала Великой Отечественной воины «Боевой карандаш» — в строю борющихся с фашизмом. В Ленинградском отделении Союзе художников 23 июня 1941 года собрались инициаторы создания «Боевого карандаша», те, для кого вопрос, чем помочь фронту, был решен еще военной зимой 1939 года. К ним присоединились новые художники. Вместе они подготовили первый номер антифашистского плаката. Через несколько дней лист «Боевого карандаша» «Фашизм — враг человечества! Смерть фашизму!» появился на улицах города.
За первые девять дней войны в напряженной военной обстановке была выполнена серия ярких агитационных плакатов.
В труднейших условиях блокады, никак не способствовавших хорошей работе, в голод и холод, под обстрелом и в бомбежками, художники, мастера своего дела, включились со всей страстью в дело обороны и не жалели даже жизни, посылая на фронт свои замечательные листы как острое идейное оружие, вдохновляя на мужество и призывая к мести советских воинов и тружеников тыла.
Организаторами, инициаторами и главными участниками этой необыкновенной группы с первых дней Великой Отечественной войны были художники-графики И.Астапов, Н.Быльев, В.Гальба, В.Кобелев, В.Курдов, Н.Муратов, Г.Петров, В.Тамби. Эпизодически в группе работали также живописцы и графики Г.Верейский, В.Николаев, В.Серов, Н.Тырса. Авторами текстов были поэты А.Прокофьев, В.Саянов, Б.Тимофеев Н.Тихонов и другие.
Среди плакатов, выпускавшихся во время войны, листы «Боевого карандаша» выглядели необычно. Они печатались в технике литографии, как цветные эстампы, что позволяло тиражировать их оперативно и качественно. Здесь художникам помог опыт, полученный ранее в работе над эстампами. Но родство с эстампом было лишь одной из сторон «Боевого карандаша». Определенную роль в его развитии сыграли традиции лубка, традиции патриотической народной картинки. Использование приемов лубка ни в коей мере не было подражанием, Обращение к лубку в пору трудных испытаний вполне естественно: оно вызвало стремление быть понятным всем, говорить языком народа, пользуясь его ясным умом, мудростью, его меткой сатирой.
Они отказались от работы двумя цветами — красным и черным, что было свойственно большинству плакатов гражданской войны, и не стали прибегать к трафаретной печати, использование которой в «Окнах Роста» диктовалось трудными условиями времени — разрухой в стране и отсутствием необходимой полиграфической базы.
Особенности формы «Боевого карандаша» определялись суровыми условиями жизни в осажденном городе. Если в гражданскую войну Петроградские улицы говорили языком плакатов, расклеенных в витринах, то в блокированном Ленинграде на улицах плакаты вывешивались редко, а витрины были заложены мешками с песком. Жизнь переместилась в закрытые помещения — блиндажи, бомбоубежища, стационары и госпитали. Поэтому формат листов «Боевого карандаша» был небольшим, а сами рисунки и текст выполнялись с расчетом восприятия с близкого расстояния.
Работа коллектива «Боевого карандаша» была гибкой и оперативной. В своих листах художники и поэты не только разоблачали миф о непобедимости гитлеровцев, но и показывали героизм советских людей, пропагандировали передовой боевой опыт.
Используя сводки Совинформбюро и сообщение печати о фактах героизма бойцов, командиров и советских граждан, они создавали в своих плакатах яркие и наглядные образы. Художники шли от конкретных фактов, которые обычно ложились в основу названия плаката (И.Астапов «Подвиг воентехника Сигова» и «Смелый лесник», И.Кочергин «Героические эпизоды»).
Наступило время упорных боев под Ленинградом. Осенью 1941 года художники-карандашисты трудились не жалея сил. Они много работали по заданиям Политуправления Ленинградского фронта. Закончив поздней ночью нужный агитационный лист и передав его для печати, часто засыпали тут же в мастерской. Срочно напечатанный тираж немедленно отправлялся на фронт.
Когда Ленинград был сжат кольцом блокады, агитационная деятельность «Боевого карандаша» приобрела особо важное значение. Выполняя задания Горкома партии и Политуправления Ленинградского фронта, «Боевой карандаш» становится как бы их оперативной агитационной группой.
«В Политуправлении фронта, — вспоминали карандашисты, — рассказывали, что гитлеровцы, захватив пригороды Ленинграда, увидели на улицах немало наших антигитлеровских листов и познакомились с нашими фамилиями. Фашистская пропаганда обещала после взятия города повесить художников „Боевого карандаша“ как „большевистских агитаторов, врагов фюрера и третьего рейха“. „Значит в точку! Значит, не зря наш труд“,- говорили художники. Сознание правоты своего дела и пользы своей работы помогало им переносить все тяжкие испытания в блокированном Ленинграде.
Ленинградские художники не только призывали к защите города, но и самоотверженно участвовали в ней: во время тревог, поднимались на чердаки и крыши, тушили зажигательные бомбы. Подобно труженикам многих ленинградских заводов и учреждений, художники „Боевого карандаша“ перешли на казарменное положение, поселились в здании Союза художников.
Наступила зима 1941/1942 г. Художники вынуждены были перейти работать из просторного светлого выставочного зала Союза в темную, но зато имеющую печку литографскую мастерскую; стали еще ближе к литографскому станку.
Несмотря на невероятные трудности, художники не снижали требовательности к идейному и художественному качеству плакатов. Разнообразны и ярки были художественные решения агитационных листков.
В эти дни, в черную пору блокады люди все чаще обращались к славному прошлому нашей Родины, черпая силы в примерах, которые давала история. Обращались к прошлому и художники „Боевого карандаша“. Ряд выпусков этого времени был построен на исторических параллелях.
Весной 1942 года художники-карандашисты были направлены за линию блокады. Это было сделано по решению Ленинградского городского комитета партии,- вспоминают художники,- нас, работников массовой агитации, просто спасали, давая возможность поработать в новых условиях».
Художники продолжали агитационную деятельность. Они помогали выпускать «боевые листки», «молнии», сотрудничали в войсковых многотиражках, рисовали портреты героев. Таким образом, коллектив «Боевого карандаша» сменил место и форму своей работы, но не потерял своей остроты и активности. Помимо призывов к бойцам Красной Армии отомстить врагу, плакаты взывали к рабочим и колхозникам – труженикам тыла.
Работа «Боевого карандаша» активизировалась по мере возвращения художников из частей действующей армии и флота. Начался новый период творчество его мастеров. Фронтовые впечатления значительно обогатили художников-карандашистов. 18 января 1943 года блокада Ленинграда была прорвана. Изменилось положение на фронте. В это время требовалось быстро и решительно разоблачать агитационные трюки и уловки, к которым все чаще были вынуждены прибегать гитлеровцы. Перед художниками «Боевого карандаша» встала задача выпускать больше листов, пропагандирующих нарастающее превосходство советской военной тактики и стратегии.
Важную роль в работе «Боевого карандаша» этого времени сыграли художники И.С.Астапов и В.И.Курдов, явившиеся авторами доброй половины выпущенных номеров. Их творческое содружество было очень плодотворным. Плакаты, созданные в период их совместной работы, отличались разнообразием тематики, богатством художественной формы, остротой композиционных решений.
В октябре 1943 года плакаты «Боевого карандаша» получили большую известность за пределами родного города. В Москве во Всесоюзной библиотеке имени В.И.Ленина открылась первая отчетная выставка «Боевого карандаша». Она завоевала внимание зрителей, как в Москве, так и в г. Куйбышеве, куда была впоследствии перевезена, получила высокую оценку советской общественности.
Наконец наступила долгожданный день расплаты с врагом за Ленинград. 27 января 1944 года, когда Ленинград салютовал в честь полного освобождения от вражеской блокады, среди ликующих победителей, вышедших на улицы и набережные, были и художники «Боевого карандаша». Многим запоминался появившийся в эти радостные дни плакат «Повреждение по всей линии» художника В.А.Гальбы и поэта Б.П.Тимофеева.
Темы плакатов «Боевого карандаша» не ограничивались событиями на Ленинградском фронте и в блокированном Ленинграде. Многие плакаты отражали положение и на других фронтах страны. Крупнейшим победам Советской Армии, штурму Берлина были посвящены специальные выпуски.
Военная деятельность «Боевого карандаша» окончилась в первой половине 1945 года. Трудно подвести общий цифровой итог продукции пропагандистов, не все материалы сохранились. Над созданием агитационных листов военного времени активнее всего трудились художники Л.С.Астапов, В.А.Гальба, В.М.Курдов, Н.Е.Муратов, Г.Н.Петров. Первый из них является автора и соавтором тридцати семи листов «Боевого карандаша», соответственно. На счету В.И.Курдова, свыше тридцати плакатов, Н.Е.Муратова, — девятнадцать листов, Г.Р.Петрова — двадцать. Помимо этого каждый из авторов принимал участие в других видах агитационной деятельности — создании плакатов, «боевых листков», «молний», открыток.
В целом коллективный метод был преобладающим в работе «Боевого карандаша». Сто три номерованных листа, ряд безномерных плакатов, десятки почтовых открыток агитационного характера, общим тиражом около двух миллионов экземпляров было выпущено коллективом карандашистов.
Творчество мастеров «Боевого карандаша» оставило заметный след в истории отечественного искусства. Неоценим их патриотический вклад в дело победы нашего народа в войне с фашизмом. Лучшее из созданного ими в военные поры не только сохраняет ценность, как документ своего времени, но и как талантливые произведения искусства.
«Да, да, мы смеялись в то страшное время, и это отнюдь не был „юмор висельников“! Если хотите, в какой-то мере мы стремились следовать „грозному смеху“ Маяковского. Мы высмеивали паникеров, болтунов, лодырей – всех, кто как редкие, но отвратительные инородные тела появлялись в суровом и чистом ленинградском коллективе. И, уж конечно опрокидывали на проклятых фашистов целые Ниагары сарказмов, иронии, поношений и издевательств – то есть всего того, чего они были достойны, не считая, разумеется, священной и раскаленной ненависти нашей, отвращения и презрения». (О. Берггольц)
Произнесите «Ленинград, Блокада» и в воображении всплывает витрина Елисеевского гастронома на Невском проспекте с яркими плакатами «Окон ТАСС».
Одного взгляда на плакат было достаточно, чтобы пробудились чувства, на которые в других видах искусства потребовалось бы много слов, музыки, актерского мастерства.
Плакаты были наиболее простым и понятным средством пропаганды. Веселые рисунки и карикатуры заняли место в строю сатирического фронта.
22 июня 1941г. директор ленинградского отделения ТАСС И. Анцелович, художники — графики – В. Слыщенко, Н. Игнатьев и литсотрудник, ставший редактором Г. Кофман приняли решение издавать плакаты под маркой «Окно ТАСС». С участием известных карикатуристов В. Гальбы и Б. Лео они в тот же день определили художественное направление будущих «Окон» — следование традициям «Окон РОСТА» периода гражданской войны, также они выбрали место центрального стенда «Окон ТАСС» — в витрине Елисеевского магазина.
24 июня 1941 г. у «Окна» уже толпился народ. После появления первого плаката в редакцию пришли добровольные помощники: поэты — О. Берггольц, Б. Тимофеев, В. Саянов, художники, вошедшие в штат «Окон», — В. Григорьев, П. Горбунов и группа выпускников архитектурного факультета Академии художеств: Е. Мелик-Багдасарова, Г. Ашрапян, Н. Шапорина, М. Ваксер и скульптор Л. Торич.
Постепенно сложилась композиция главного стенда «Окон». Посредине шла широкая вертикальная полоса – крупно напечатанный текст сообщений Информбюро «В последний час», справа и слева – два крупноформатных плаката. Один – сатирический, разоблачавший идеологию и преступления фашистских главарей, другой – исполненный патриотического пафоса, прославлявший нашу армию и подвиги советских людей. Ниже шла полоса фотографий корреспондентов ТАСС со всех фронтов; и серия, состоящая из пяти сатирических плакатов, объединенных одним сюжетом и стихотворным текстом. Выходили они регулярно, три раза в месяц, за исключением «молний». Эти плакаты небольшим тиражом выпускались через 3-4 часа после какого-либо важного события.
Еще до наступления блокады работа первой редакции была очень трудной и напряженной. К началу августа 1941 было организовано свыше 100 постоянных стендов «Окна ТАСС», на которых помещались сводки Совинформбюро, телеграммы из-за рубежа, карикатуры, стихи, фотографии. В июле и августе плакаты тиражировались от руки, а с начала сентября – при помощи трафарета.
Тиражи плакатов составляли 200 экземпляров. Огромную помощь в их копировании оказывали молодые «академисты» (студенты Академии художеств). «Телеграммы с фронта, постановления и воззвания правительства приходится переводить на язык плаката срочно, не считаясь со временем, до глубокой ночи приходится работать в мастерской ТАСС», — писал в те дни М. Ваксер. А когда в Ленинград было доставлено послание Джамбула, тассовцы всю ночь крутили маленький печатный станок. Зато утром со стен домов смотрел на горожан старый акын, и они читали обращенные к ним слова.
Каждое утро на израненных стенах Ленинграда появлялись плакаты. Яркие, пахнущие свежей типографской краской листы призывали на борьбу с врагом, клеймили фашистских варваров, взывали к мщению, помогали жить, бороться, верить. Они были очень нужны тогда людям. Очень скоро «Окна» стали многотиражными. Приходили с фабрик и заводов, из воинских частей, с кораблей Балтфлота и требовали: Дайте «Окна“ и нам!». 8 сентября 1941 г. впервые полетели на Ленинград зажигательные бомбы, а 9 уже появляется в «Окне» серия рисунков Игнатьева и Слыщенко со стихами О.Берггольц «Тетя Даша на посту!».
С усилением голода редакция начала распадаться. Первый коллектив создателей «Окон» смог продержаться лишь до весны 1942 года. Дольше всех продержались В. Слыщенко и М. Ваксер. Они работали еще в начале января, но, уже не выходя из помещения редакции – передвигаться по городу, одолевать лестницы не было сил, оба они были в состоянии дистрофии. Спали на столе, под которым горел примус, а днем, «подпирая друг друга», работали над плакатами. В. Слыщенко вспоминал: «Моисей очень плох… Скелет, обтянутый кожей. И какой-то совсем серый…» М. Ваксер скончался в стационаре Академии художеств в ночь с 3 на 4 февраля 1942г. Ему было 25 лет. Весной тяжело больных В. Слыщенко и Л. Торича эвакуировали на Большую землю, попал в госпиталь Н.Игнатьев, ушли добровольцами в армию Елена Мелик-Богдасарова, Наталья Шапорина, Г. Ашрапян и Е. Капиц.
С весны 1942 года все работы по выпуску плакатов легли на единственного художника «Окон ТАСС» Василия Селиванова, к которому в 1943 году подключились фронтовые художники Петр Магнушевский и Сергей Панкратов.
Из блокадного дневника В. Слыщенко
«… Душою „Окон“ и нашим, так сказать вдохновителем был начальник Ленинградского отделения ТАСС И.М. Анцелович. Под его неусыпным руководством работалось легко, весело и продуктивно».
Декабрь 1941 г.
«…По дороге в ТАСС мне стало немножечко не по себе. Незнакомая женщина помогла, пригласила „на студень“. И вот я в чужой, незнакомой семье…. Времянка топится экономно, поэтому в комнате морозно. Все закутаны, как и подобает истым ленинградцам в эту распроклятую зиму. Окна, двери – все позатыкано тряпьем. А на столе – чистая скатерть, чистая нарядная посуда. Как принято, положены вилки, ложки. … Студень, конечно, из столярного клея, но с лавровым листом, с перчиком. Вкуснота!»
«…У себя в Озерках застал пустой дом. Здесь жила дружная и веселая семья, а теперь пустота. Набью книгами рюкзак и в обратный путь. Так я решил,… но голод! Я обшарил все углы и закоулки, перевернул весь хлам на чердаке. И надо же! У себя в комнате под кроватью я нашел ведро с картофельными очистками. Скрюченные, черные, замерзшие, но это они! Очистки! Разломал скамью, развел в буржуйке огонь и через час ел свое новое небывалое картофельное блюдо. Не было, правда, соли, но все-таки это был пир. Главное – без выреза талонов, добавка к 125 граммам хлеба. Решил заночевать. Какая ошибка! Утром трамваи уже не ходили».
УБИТ БЛОКАДОЙ
Не хватит места перечислить всех работников искусств Ленинграда погибших от голода в блокаду. Один из них 25-летний Моисей Ваксер.
Добровольные помощники — выпускники Академии художеств Елена Мелик-Багдасарова и Моисей Ваксер пришли в редакцию после появления первого плаката. «Окон ТАСС». В 1941 году из-за тяжелой формы экземы Ваксера не взяли ни в Красную Армию, ни в ополчение, ни даже на рытье окопов. Ваксер выглядел ужасно: его лицо, его сильные талантливые руки были покрыты струпьями экземы. Смущаясь, он умоляюще глядел на нас: «Понимаете, меня вот такого – не берут в армию… Можно, мы пока будем работать здесь, в „Окнах“? „Ваксер очень хороший художник, — „ходатайствовала“ Мелик, протягивая нам альбом с его иллюстрациями. Это был, если не ошибаюсь, „Тиль Уленшпигель“. А может быть – Гончаровский „Обломов“. А может быть – «1001 ночь“ с его рисунками… Достаточно было беглого взгляда, чтобы оценить незаурядность дарования молодого художника. …Ни о чем не мог он говорить, не рисуя что-либо при этом… В его письмах рисунков было больше, чем слов…. Он просто не мог не рисовать… (Из воспоминаний Г. Кофмана)
„Среди нас это был наиболее талантливый плакатист. В его стиле есть кое-что от „Окон РОСТА“ и вместе с тем многое от русского лубка. Плакаты его всегда ярки лаконичны и пластичны. Сатирическое решение образа доведено до гротеска“. (В. Слыщенко)
Моисей Ваксер с головой уходит в создание „Окон ТАСС“. Эта работа раскрыла новые грани таланта художника. „Его рисунки и карикатуры теряют веселую легкость. Они наполняются гневной иронией, высоким пафосом обличения. Он упорно ищет свой собственный путь, многократно разрабатывая одну тему в различных вариантах. Зловещий Гитлер на его рисунках никогда не воспринимается как победитель, а скорей кажется выползшим из могилы мертвецом. Иногда его рисунки нарочито упрощены, сделаны в стиле народного революционного лубка, в духе сатирических серий первых послереволюционных лет“.
В ноябре- декабре 1941 года, в память о погибшем под Ленинградом друге, свой дипломный проект „Соединительный парк в Тярлево“ переосмыслил и переделал в проект Парка Победы в Тярлево (между Пушкиным и Павловском). Это был первый в блокадном Ленинграде проект „Парка ПОБЕДЫ“. Защита проходила 6 декабря 1941 года в Академии художеств. Его высоко оценила не только комиссия, но и центральная пресса. Об этой работе и ее авторе подробно рассказал в своем очерке «Навстречу весне» Николай Тихонов // Литература и искусство. 1 мая 1942 г.
В ноябре- декабре 1941 года, в память о погибшем под Ленинградом друге, свой дипломный проект „Соединительный парк в Тярлево“ переосмыслил и переделал в проект Парка Победы в Тярлево (между Пушкиным и Павловском). Это был первый в блокадном Ленинграде проект „Парка ПОБЕДЫ“. Защита проходила 6 декабря 1941 года в Академии художеств. Его высоко оценила не только комиссия, но и центральная пресса. Об этой работе и ее авторе подробно рассказал в своем очерке «Навстречу весне» Николай Тихонов // Литература и искусство. 1 мая 1942 г.
О ЛИЧНОМ
Удивительным документом блокады стал личный дневник Моисея. Он делал записи в полутемных подвалах Эрмитажа, поэтому и назвал дневник «Записки пещерного человека».
Записи из последней записной книжки. До смерти Моисея оставалось меньше месяца.
7/1 -42.
…Позавтракали часов в 11 – я глоток рыбьего жира и 2 лепешки витамина В, Тоня – 2 ложки экстракта. Роскошь, которую можно себе позволить, учтя, что у нас осталось на декаду 132,5 крупяных.
…Шатающиеся люди на Невском.
…В ТАСС работать негде – в этом кабинете мне еле позволили приткнуться к краю стола. И на том спасибо – тепло и свет. Грел руки и сжег на буржуйке покрышку варежки. Чуть не разревелся – вылезла вата, надо зашить, а где и как?
Съел суп «овощной» и 4 дурандо-казеиновых какашки. Выпил уксус – подливку к ним; остро и на том спасибо. В баночке от табака несу 4 лепешки Тоне. Это ее завтрашний обед, т.к. на суп не хватит талонов.
Домой дошел быстро и упал всего один раз, но пока прошел служебный коридор Эрмитажа, зал ваз и проч., я полетел 4 раза, из них 2 во дворе.
Тоне очень нехорошо – сморил насморк. Мне жизнь не в жизнь, а она хлопочет о том, чтобы я отогревался, и пытается разогреть подсушенные для меня сухари (сегодня у нас хлебный день!) Хлеб тепловатый и кофе нет, т.к. плита давно уже перестала топиться, но все же есть упоительно вкусно – черт с ним, с горячим.
Самые горькие минуты – это окончание «пира».
Вид больного детишкина разрывает мне сердце, а она не может ничего понять и твердит, что у нее просто насморк.
Отбирали пропуска, т.к. будут ставить (слух) буржуйки и будут (не слух) выселять всех неблизких родственников. Т. сказала, что я муж.
Бедный родной деткин! Поправляйся!!!
В конце января Моисея, жившего в подвале Эрмитажа, пришлось перевезти в стационар Академии художеств, где был устроен стационар для больных дистрофией. До последнего дня жизни он читал, рисовал, строил планы.
«…Искусство – хорошая штука. Стоит жить из-за него!» — писал он за несколько дней до смерти.
Антонина Изергина — выдающийся знаток западноевропейского искусства, блестящий экспозиционер и лектор Эрмитажа, гордая, независимая, острая на язык. Красавица и альпинистка. Сокурсники-ленинградцы ввели Ваксера в круг интеллектуальной элиты города. И он не мог не попасть под обаяние этой необыкновенной женщины, которая к тому же была старше его на 9 лет.
Несколько лет Изергина держала Моисея на расстоянии, пока он не доказал свою искренность и право на ответное чувство. Они были похожи своей увлеченностью искусством, им было хорошо и интересно вдвоем. Они не ссорились и понимали друг друга с полуслова.
Война сблизила их. Моисей обожал свою Тотю, тосковал и переживал, когда она была «на окопах», вдохновенно работал, когда она была рядом. В самые тяжелые дни блокады они были вместе, делясь последними крохами, поддерживая и заботясь друг о друге.
О Ваксере
«Умер Ваксер. С этим невозможно примириться. Фашисты задушили голодом человека, которому предстояло так много дать искусству!» Ни о чем не мог он говорить, не рисуя что-либо при этом…. В его письмах рисунков было больше, чем слов… Он просто не мог не рисовать…. А с каким вдохновением работал он над своими плакатами! Как радовался, уже совсем темный от голода, когда в сводке блеснули первые зарницы наших побед. Совсем недавно Ваксер аплодировал коллективному плакату Игнатьева, Слыщенко и Торича к частушкам «Про фашистских генералов и про то, что с ними стало» и как был доволен, когда эти частушки перепечатала «Смена» и передали их (списав прямо с «Окна“!) по радио. В последний раз я видел его, совсем слабого в Академии. Он показывал чудесные эскизы своего проекта восстановления Павловского парка. Он верил, что своими руками будет оживлять красоту, которую растоптали фашисты. Ваксер очень хотел выздороветь, его тянуло на фронт, он, как и все юноши того времени, мечтал о подвиге. Подвигом стала вся его короткая, честная и мужественная жизнь». (Из воспоминаний редактора «Окон ТАСС» Г. Кофмана)
«Фашисты задушили голодом человека, которому предстояло так много дать искусству! Такие потери невозможно ни простить, ни забыть». (Э.Иоффе)
С весны 1942 года все работы по выпуску плакатов легли на единственного художника «Окон ТАСС» Василия Селиванова, к которому в 1943 году подключились фронтовые художники Петр Магнушевский и Сергей Панкратов.
Василий Селиванов 1942 г.
В начале 20-х гг. начался его путь художника, журналиста, полиграфиста. С 1927 г. по 1937 г. он оформлял ленинградскую молодежную газету «Смена».
Любимым жанром его становится карикатура, в т. числе и политическая. К этому времени относится его изобретательская деятельность в области полиграфии. Результаты ее были внедрены в практику печати еще до войны, но самую большую роль они сыграли во время войны, намного облегчив выпуск фронтовых газет.
В 1939-40 гг. Василий Николаевич был в рядах армии – во фронтовой газете «Во славу Родины», а Великую Отечественную встретил художником газеты Ленинградского военного округа «На страже Родины». Как военный корреспондент часто выезжал на передовые позиции Ленфронта, выполняя задания редакции и военного командования.
Весной 1942г. он возглавил ленинградские «Окна ТАСС», где в течение целого года он работал в качестве художника и редактора. Он один, без технического персонала, обеспечивал регулярный выпуск плакатов. За время блокады он создал более 70 плакатов, выходивших тиражами от 3 и 5 до 10 тыс. экземпляров. В.Н. Селиванов работал в сотрудничестве с поэтами В.Инбер, А.Прокофьевым, В.Саяновым, но главным неизменным соавтором его был талантливейший поэт-сатирик А. Флит. Плакаты В. Селиванова всегда отличались динамизмом рисунка и яркой, жизнерадостной цветовой гаммой.
С 1950 по 1962 г. В.Н.Селиванов возглавлял художественный отдел газеты «Вечерний Ленинград», которая не одно десятилетие, как и «Смена», выходила под заголовком, сделанным его рукой.
Последние годы творческой жизни художник посвятил работе над графическими листами – сценами жизни блокадного города и фронта ( «Из блокнота военного корреспондента»). Они хранятся в отделе рукописей Российской национальной библиотеки и опубликованы в издании «Рядовой блокадной эпопеи. Художник Василий Селиванов». СПб, ИД «Действующие лица», 2006.
Петр Магнушевский – выпускник Академии художеств. С начала войны в группе художников Ленфронта занимался контрпропагандой – выпуском листовок и плакатов для распространения их в частях немецкой армии. Весной 1943 г. был переведен в художественную редакцию «Окон ТАСС».
С августа 1943 до 1945 издавались фронтовые «Окна ТАСС.», призывавшие к победе над врагом, прославлявшие героизм советских людей, славные традиции русской истории. Техника исполнения плакатов (трафарет) постепенно совершенствовалась и усложнялась (число цветов доходило до 10-12 и более).
В.Гальба в период Великой Отечественной войны создавал плакаты «Окон ТАСС», «Боевого карандаша», карикатуры для периодической печати. Человек, очень любивший животных, прекрасный анималист, он использовал изображение различных животных, в том числе хорошо знакомых всем сказочных и басенных героев, для разоблачения и осмеяния звериной породы фашизма (плакат «Геббельс врет, как сивый мерин» и др.)
«Окна ТАСС» стали не только одной из самых действенных форм агитационного искусства, но и летописью обороны города, сохранившей документальные свидетельства великой беды и великого подвига горожан и их защитников.
204 выпуска военных «Окон ТАСС» входят в каталог Отдела эстампов Российской национальной библиотеки, а с учетом того, что многие выпуски содержали до 6-и листов — в общем, было создано почти вдвое больше.
Поразительно, что листы с рисунками не сгорели в буржуйках, замерзающих ленинградцев, а аккуратно снимались с бездействующих «Окон ТАСС» и полуразрушенных домов, не гнущимися от мороза пальцами, полуживых сотрудников Публичной библиотеки и жителей Ленинграда и передавались на вечное хранение в Российскую национальную библиотеку, где находится самая большая коллекция «Окон ТАСС».
Галина Ашрапян, Моисей Ваксер, Владимир Гальба, Виктор Григорьев, Николай Игнатьев, Тимофей
Ксенофонтов, Борис Лео, Георгий Кофман, Петр Магнушевский, Елена Мелик-Богдасарова, Сергей
Панкратов, Василий Селиванов, Виктор Слыщенко, Леонид Торич, Наталья Шапорина и Николай
Николаевич Школьный — хранитель отдела эстампов Российской национальной библиотеки.
Список литературы:
1. Боевой Карандаш творческий коллектив художников и поэтов Ленинграда, Л, „Художник РСФСР“ 1977
2. Никифоровская И. В. Художники осажденного города // Ленинградские художники в годы Великой
Отечественной войны// „Искусство“ Ленинградское отделение, 1985.
3. Паперная Н. Н. сборник Подвиг века Художники, скульпторы, архитекторы, искусствоведы в годы
Великой Отечественной войны и блокады Ленинграда, Л, Лениздат, 1969
4. Селиванова И. В. Рядовой блокадной эпопеи художник Василий Селиванов, СПб,
И.Д.“Действующие лица», 2006
5. Художники города-фронта Воспоминания и дневники ленинградских художников, редактор-составитель И.А.Бродский, Л., «художник РСФСР», 1973
6. Художники Ленинграда в годы блокады, Л., 1965.
7. Селиванова И. В. Рядовой блокадной эпопеи художник Василий Селиванов, СПб, И.Д. «Действующие
лица», 2006;